В 1925 году английский путешественник и естествоиспытатель полковник Р. Д. Бернетт обнаружил в тропических лесах Центральной Бразилии крошечное поселение индейцев саат-тауока. Индейцы жили обособленно от других племен, и, возможно, поэтому о них никто ничего не знал. Чтобы изучить быт и обычаи таинственного племени, Бернетт решил остаться среди индейцев на несколько месяцев, однако этот срок растянулся на два года.

Индейцы саат-тауока довольно быстро привыкли к бледнолицему и стали относиться к нему как к человеку из их племени. Полковник охотился и ловил рыбу наравне с остальными, спал в небольшой хижине, которую сам построил на краю деревни, ел вместе с индейцами и даже принимал участие в некоторых обрядах.

Однажды утром он обратил внимание на то, что женщины и дети старательнее чем обычно наводят порядок в жилищах, складывая весь мусор на специальную площадку в центре деревни. Мужчины же сначала ремонтировали хижины, чинили хозяйственную утварь, а потом отправились в лес за хворостом. Бернетт пошел вслед за ними, надеясь разузнать, с чем связаны все эти загадочные приготовления. Однако индейцы молчали, словно не замечая его вопросов. Полковник вместе со всеми собирал хворост, а затем складывал его на центральной площадке, но любопытство не давало ему покоя, и он решил расспросить о происходящем вождя племени Абиквара.

В тот день Бернетт услышал невероятную историю, которую потом изложил в своей книге «Отчет о жизни индейцев Центральной Бразилии». Ему удалось выяснить, что индейцы саат-тауока поклоняются Черной бабочке, и даже название их племени переводится как «дети бабочки». Полковник давно уже заметил множество парящих над деревней бабочек, но когда он сказал об этом вождю, тот возразил: «Это не те бабочки. Наша прародительница прилетает из других миров раз в год и целует одного из людей нашего племени. Кого поцеловать, она решает сама. Может быть, на этот раз выбор падет на тебя».

25 июня, как только стемнело, индейцы собрались на центральной площадке вокруг кучи собранного накануне хвороста. Абиквара, Бернетт и еще двое мужчин племени подожгли хворост с четырех сторон одновременно. Языки пламени взметнулись к небесам, и в тот же миг женщины затянули грустную песню на каком-то незнакомом языке. В словах преобладали шипящие, свистящие и горловые звуки. Полковник, который уже неплохо понимал язык саат-тауока, вопросительно посмотрел на вождя, сидевшего рядом с ним. «Это древний язык, — заметив недоумение гостя, сказал Абиквара. -На нем боги разговаривают с людьми, на нем же люди отвечают богам. Сейчас мы зовем к себе Черную бабочку». Темп песни ускорялся, старики начали бить в тамтамы — сначала тихо и как бы неуверенно, однако постепенно звуки становились громче. Все это продолжалось довольно долго, и Бернетт уже заскучал, когда вдруг ритм песни резко изменился, стал каким-то рваным. В ту же секунду полковник заметил, что в небе над поляной появилась черная тень. Иногда языки пламени бросали на нее свои отсветы, и тогда становилось ясно — над головами сидящих вокруг костра индейцев парит... огромная бабочка! Загадочное насекомое летало по ломаной траектории, то снижаясь над поляной, то вновь взмывая в небеса. Казалось, бабочка кого-то ищет. Когда она пролетала над Бернеттом, он почувствовал движение воздуха, словно кто-то взмахнул над ним гигантским опахалом.

На мгновение полковнику сделалось страшно, но уже в следующую секунду бабочка упала на колени к юноше по имени Пананга, который сидел неподалеку от Бернетта. Юноша вздрогнул, а потом замер, словно впал в транс. Грохот тамтамов резко прервался, песня смолкла. Бабочка размером, как показалось полковнику, с хорошую ворону, нервно перебирая ножками, поползла к лицу юноши. Теперь можно было хорошо ее рассмотреть. Бернетт, в течение многих лет изучавший флору и фауну бразильских лесов, никогда не встречал подобного насекомого. Он не боялся ни рептилий, ни хищников, но эта странная бабочка внушала ему чувство отвращения, смешанное с ужасом. Полковник видел ее плотные шуршащие крылышки, толстое кольчатое брюшко, покрытое редкими волосками, лапки, казавшиеся слишком тоненькими по сравнению с массивным телом. Большую голову венчали толстые, нервно шевелящиеся усики, красный хоботок напоминал жало.

Оказавшись на груди Пананги, бабочка расправила свои черные крылья, закрыв тем самым его лицо, и замерла. Бернетт видел только ее пульсирующее брюшко. Наконец насекомое упало на колени юноши, взмахнуло крыльями, взмыло вверх и вскоре скрылось из виду. Губы Пананги сочились кровью, лицо покрывала смертельная бледность.

«Черная бабочка поцеловала Панангу!» — вскричали индейцы, и рваный ритм тамтамов вновь обрушился на площадку.

Юноша сидел не шевелясь. Прошло несколько мгновений, Пананга неуверенно поднялся на ноги, обратил лицо к небу, прокричал что-то на том же языке, на котором женщины недавно пели песню, и вновь сел на свое место. После этого люди племени начали подходить к нему и задавать вопросы, на которые он тут же отвечал. Оказалось, что все они одинаково хорошо владеют загадочным древним языком.

«Люди спрашивают у Черной бабочки, как им жить дальше, и она дает советы», — объяснил вождь полковнику. Неожиданно Бернетт почувствовал резкую слабость, как если бы это не Пананге, а ему подарила Черна бабочка свой кровавый поцелуй. О встал, поклонился вождю и отправился спать.

Наутро полковник узнал, что Пананга исчез из деревни. Оказалось, что каждый, кого целует Черная бабочка покидает своих сородичей и уходит в «мир предков». Бернетт решил выяснить, куда ушел отмеченный бабочкой юноша, и отправился по его следам Через несколько дней пути он обнаружил на тропе черный гладкий камень с отпечатавшимся на нем искаженным гримасой боли человеческим лицом. Возле этого камня следы Пананги исчезали.

Вернувшись в деревню, полковник пытался поговорить с вождем о судьбе юноши и о том, что за странный камень перегораживал тропу. Но Абиквара отказался обсуждать этот вопрос. Бернетт спросил также и о языке, на котором во время обряда поклонения Черной бабочке разговаривали саат-тауока.

«У нас лишь один язык, — pacxоxотался в ответ вождь. — Вот этот», — показал полковнику свой язык.

Вернувшись домой, полковник Бернетт всюду рассказывал о племени саат-тауока, поклоняющемся Черной бабочке, но слушатели не верили ему. Однако труды Бернета не пропали даром. Руководствуясь его путевыми дневниками, в дебри тропических лесов Бразилии отправились известные путешественники Перси Фосетт и Карл Август Фише. Найти же загадочное племя сумел только антрополог и лингвист Девид Лауф. Это произошло в 1961 году. Ему тоже удалось принять участие в загадочном обряде племени саат-тауока, но и он не смог вникнуть в суть происходящего. Экспедиция Дэвида Лауфа закончилась трагически: вернувшись домой, он, не силах справиться с накопившими у него вопросами и впечатлениям попал в больницу с психическим расстройством.

С тех пор в гости к саат-тауока отправлялись многие исследователи, и все они в один голос заявляли: индейцы этого племени действительно поклоняются Черной бабочке и говорят во время обряда на загадочном языке. Однако понять, что за странное существо прилетает к ним в ночь с 25 на 26 июня, и вникнуть в суть обряда пока не смог никто.