Михаил Васильевич Ломоносов – первый русский ученый. Его труды прославили отечественную науку и стали фундаментом для всей русской научной школы. Однако его основное открытие осталось тайной для современников и таинственной загадкой для потомков.

Когда граф Григорий Орлов исследовал рабочий кабинет Ломоносова, его явно не интересовали открытия в физики, химии или астрономии, в которых так преуспел покойный академик. Графу нужен был тайный архив ученого. Он ни в коем случае не должен был попасть в чужие руки. Но поиски ни к чему не приводили. Орлов в досаде крутанул небольшой глобус, стоявший на столе. В камине что-то хрустнуло. Будто открылся замок потайной дверцы.

Михаил Васильевич Ломоносов умер 4 апреля 1765 года. Гроб с телом ученого еще стоял в его доме на Мойке, а кабинет ученого был уже опечатан лично графом Орловым, влиятельным фаворитом императрицы Екатерины Великой. Считается, что граф Орлов увлекался физическими опытами, и столь скрупулезно изучал архив Ломоносова лишь желая сохранить творческое наследие величайшего русского ученого. Но эта версия не объясняет той почти неприличной поспешности, с которой фаворит Екатерины воплощал эту деликатную задачу.

Ломоносов стал легендой еще при жизни. Он ярко выделялся среди современников природной мощью своего таланта и необычной судьбой. Молва приписывала ученому интерес не только к естественным и гуманитарным знаниям. Считалось, что он был весьма сведущ и в науках тайных. Великий русский ученый родился 9 ноября 1711 года в деревне Мишанинское, что в Архангельской губернии в семье поморского крестьянина Василия Ломоносова.

Север России, побережье Белого моря. Эти места традиционно почитались как средоточие магической силы, тайных знаний, мистических откровений. Известный историк Николай Иванович Костомаров, говоря о колдунах, ворожеях и предсказателях, отмечал, что во всех местах России можно было найти их. Особенное уважение было к тем, которые жили на севере. Жена рыбака Василия Ломоносова должна была вот-вот родить и попросила местного знахаря старца Евстихея совершить вьюжень – древний обряд гадания, послушать, что скажут северные ветры о судьбе ее будущего ребенка.

Старец ушел в снежную бурю за околицу села, но так и не вернулся к ждавшим его Василию и Елене. Однако скоро в избу Ломоносовых постучались незваные гости. То, что к нему пожаловали колдуны помор понял сразу – войдя в горницу, ни один из них не перекрестился. Но еще больше Василия Ломоносова удивили речи незваных пришельцев. Они предложили работу для его еще не родившегося ребенка.  И даже были готовы заранее оплатить ее. Посмеиваясь про себя над глупостью седобородых мужей, Василий, тем не менее, взял деньги. Уходя, гости сказали, что сами придут за исполненным заказом.

Между тем ребенку, рождение которого ждали в семье Василия Ломоносова, действительно суждено было стать выдающимся, необыкновенным человеком. Появление на свет будущего академика сопровождалось совершенно уникальным астрологическим явлением.

После рождения Михаила Ломоносова, его отец неожиданно стал одним из богатейших людей своего края. У него появился даже собственный корабль с командой. Судя по всему, в кошельке, принесенном колдунами, денег было достаточно.

Как и все сыновья поморов, Михайло начал выходить на промысел еще мальчиком. В этот раз рыбная охота не ладилась. Туман и ночь застали артель Ломоносовых в открытом море. Штиль не позволял их лодке двигаться под парусом, а туман – понять, где они находятся. На экипаж судна навалилась странная дрема. И только Михайле совсем не хотелось спать.

Вдруг он услышал тихий плеск воды. Из тумана появилась и как бы сама собой причалила к судну ладья. Ее пассажиры заговорили с Михайлой о том, как дела у отца, хорош ли у помора промысел. «А правда ли, что ты в грамоте сведущ?» – спросили они. «Конечно!», – даже обиделся юноша. «Тогда попробуй прочесть вот это». Пока молодой помор вертел в руках странный кожаный футляр, в котором он нащупал какие-то бумаги, ладья беззвучно растаяла в тумане.

Отмеченный особым вниманием звезд, юный помор мог быть очень полезен северным колдунам. Их могущество основывалось на тайных знаниях Гипербореи, доставшихся им по наследству, как прямым потомкам народа этой древней цивилизации. Но во тьме времен ключи к пониманию гиперборейских летописей оказались утрачены. Видимо один из таких свитков и попал в руки Михайло Ломоносова. Ему предстояло расшифровать древний манускрипт.

Впервые о Гиперборее упоминается в трудах античных авторов, указывающих даже ее координаты. Прародина человечества, по свидетельствам Диодора Сицилийского, располагалась где-то в районе Кольского полуострова. Сравнительно недавно на Кольском полуострове были обнаружены строения, напоминающие Египетские пирамиды, но гораздо древнее их. Возраст этих сооружений насчитывает 9 тысяч лет. Ломоносов мог видеть их выходя на рыбный промысел с отцом.

Михаил Ломоносов прославил в веках свое имя, заложив фундамент отечественной школы естествознания. Но не только в этом состоял его научный подвиг. Великий русский ученый, оказавшись на пороге великого открытия, которое могло перевернуть мир, отказался сделать последний шаг и этим спас человечество.

Михайло никогда не видел отца таким сердитым. Оказывается прочесть свитки – это не просьба, а приказ. Тем, кто передал юноше странный футляр, отец обязан богатством, хорошим домом, собственным судном. И долг этот предстоит отдать его сыну. Северные колдуны всесильны, за ослушание накажут сурово и неотвратимо. Выбора у юного помора не оставалось. Конечно Ломоносов был обижен на отца, но гибели его он не желал, а значит, он должен был прочесть манускрипт, переданный колдунами. И знаний, которые мог ему дать дьячок из местной церквушки, для решения этой задачи явно бы не хватило.

Навсегда покидая свой дом, Ломоносов не мог не попрощаться с матерью. Елена Ивановна умерла когда сыну было 9 лет. Глядя на обветшалый крест, он вспомнил, как мать клала ему руку на плечо, когда учила разбирать мудреные буквы церковного шрифта. Неожиданно он опять почувствовал на плече чью-то руку. Но это был лишь старик-знахарь, решивший проводить Ломоносова.

Путь Ломоносова лежал в Москву. Вместе с рыбным  обозом будущий академик проделал его за три недели. В 1730 году Ломоносов поступил в Московскую Славяно-Греко-Латинскую Академию – первое и лучшее Высшее учебное заведение в России тех лет. Покровителем Ломоносова тех лет принято считать Феофана Прокоповича, сподвижника Петра I, реформатора церкви и политического деятеля. К моменту появления в Греко-Латинской Академии Ломоносова епископ Феофан был ее профессором и при этом фактическим руководителем святейшего синода.

Феофан отметил талантливого юношу и даже помог ему, когда открылся обман, на который Ломоносов был вынужден пойти при поступлении в Академию. В 1723 году был выпущен указ, запрещавший брать крестьянских детей на обучение в Академию. Феофан поручился за то, что Ломоносов приходится сыном деревенского священника, и Михайло был допущен к вступительным экзаменам.

Стремление юного Ломоносова к знаниям производило впечатление на окружающих. Самостоятельно проделать путь с берегов Белого моря в Москву, пойти на преступление, фальсифицировав родословную, лишь для того, чтобы слушать лекции по пиитике и риторике. Такая страсть к знаниям помноженное на талант в постижении наук, сделали юношу любимцем Прокоповича.

Феофан виделся с Ломоносовым всего несколько раз, что само по себе было уже событием из ряда вон выходящих – не каждый день глава синода, высший церковный иерарх принимал студентов Академии. Впрочем, судьба Михайло Ломоносова была исключительна во всем, и даже во внимании к нему окружающих. Феофан, поддержавший Ломоносова в сложной ситуации, снискал доверие нелюдимого помора. После долгих размышлений Михаил решил показать ему загадочные свитки. Однако даже многоученый профессор не смог помочь молодому студенту.

Впрочем, их встреча не была совсем уж бесполезной. Прокоповичу письмена напомнили рецепты снадобий для алхимических опытов. А в конце беседы епископ неожиданно напомнил юноше библейское изречение о знаниях, которые умножают скорбь: «И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие, и глупость. Узнал, что и это – томление духа. Потому что во многой мудрости – много печали. И кто умножает познание – умножает скорбь…».

Спустя годы Михаил Васильевич вспомнил это изречение царя Соломона. Знания, полученные в Греко-Латинской Академии, не могли помочь Ломоносову приблизиться к разгадке тайны манускрипта. Его путь лежал дальше, в Германию, в центр тогдашней науки. Более всего Ломоносова интересовали естественные дисциплины – химия и физика. Он направился в Марбург, где курс лекций по химии и физике студентам читал крупнейший ученый того времени Христиан Вольф. Впервые увидев, как профессор, скрипя мелом, пишет химические формулы, юный русский студент с изумлением узнал некоторые символы из свитка. С тех пор наука о взаимодействии веществ стала одним из главных увлечений Ломоносова.

Христиан Вольф был первым человеком, которого загадочный манускрипт откровенно развеселил. Благодушно улыбаясь он посоветовал юноше не тратить время на возню с ветхим свитком. По его словам более всего эти писания напоминают ему рецепт философского камня, безрезультатным поискам которого виднейшие умы посвятили не одно столетие. «Оставьте это, друг мой!», – советовал гер Вольф. Однако последовать совету ученого наставника Ломоносов при всем желании не мог. Обучение Ломоносов продолжил во Фрейвурге, где он должен был пройти специальную подготовку по горному делу и металлургии у известного ученого Иоганна Генкеля. Благодаря знаниям, полученным в Марбурге, молодой ученый догадывался о значении тех или иных символов в манускрипте. Ломоносов уже был наслышан о неудачных поисках философского камня и понял, что Вольф прав – у него в руках находится верный, но еще не до конца расшифрованный рецепт создания этого магического вещества. Похоже об этом догадывался и профессор Генкель, в доме которого жил русский студент.

Профессор сомневался не долго. Однажды ночью, убедившись, что его студент крепко спит, он попытался выкрасть документ. Ломоносов чудом проснулся в самый последний момент. Потасовка была короткой, но настолько яростной, что ее отголоски дошли до Санкт-Петербурга. Иоганн Генкель пожаловался на строптивого ученика в Петербург, упрекая его в непослушании и буйном поведении. При таких отношениях с учителем продолжать занятия становилось невозможным, и Ломоносов засобирался домой. Это было не просто – все деньги, которые присылала ему на учебу и жизнь российская казна, прибирал к рукам Генкель.

В жалобе на Ломоносова было одно примечательное место. Генкель писал, что студент отказывался выполнять его распоряжения, а именно растирать соли сулимы – хлорида ртути. По мнению алхимиков, именно ртуть была одним из самых важных компонентов таинственного «философского камня», главным свойством которого была способность превращать любое вещество в золото.

Поссорившись с профессором, Ломоносов съехал от него и снял небольшую комнату в уютном домике семейной четы Циих. Увлеченный своими изысканиями, Михаил мало обращал внимание на дочь своих квартирных хозяев Елизавету-Христину. Молодой ученый вообще больше интересовался физикой и химией, нежели противоположным полом, считая женщин существами вздорными и недалекими. Однако случайная встреча в парке заставила его по-другому взглянуть на девушку, ставшую свидетельницей его неловкости и искренне, как показалось, попытавшуюся ему помочь собрать оброненные им книги.

В этот момент Михаилу, возможно, впервые пришло в голову, что эксперименты бывают не только научные. Эта идея стремительно подтвердилась. Вечером того же дня Елизавета принесла в комнату Ломоносова, как всегда работавшего за полночь, чашку кофе. Бесхитростное проявление заботы тронуло Ломоносова. Пытаясь помочь девушке поставить кофейник и чашку на заваленный бумагами стол неловкий и слишком большой для крошечной комнатки Ломоносов случайно задел несколько объемистых рукописей. Кофе молодые пили уже холодным.

Отца девушки не слишком обрадовал бурный роман, вспыхнувший между его дочерью и русским студентом. Но еще больше его огорчило то, что у Ломоносова закончились деньги. За комнату он платить не смог, и хозяин попросту выгнал его на улицу. Правда скоро выяснилось, что Елизавета беременна, и в этот момент судьба Михаила Ломоносова совершила новый неожиданный поворот.

Прусской армии нужны были солдаты. Рослый и крепкий Ломоносов за недели нищей и бездомной жизни стал походить на бродягу. Неудивительно, что он был задержан патрулем рекрутского набора. При обыске у него отобрали заветный кожаный футляр. Ломоносов ринулся было за своим сокровищем, но путь ему преградили немецкие ружья. Ломоносов был схвачен недалеко от дома семейства Цильх, и соседи в тот же день рассказали, что произошло с Михаилом. Девушка решила, что пойдет на все, чтобы спасти возлюбленного и, к тому же, отца ее будущего ребенка.

С помощью инструментов, переданных Елизаветой, Ломоносов смог сломать замок камеры и выбраться на свободу. У оглушенного им часового он отобрал ключи от кабинета где, как помнил Ломоносов, был спрятан его заветный манускрипт. К счастью, кожаный футляр по-прежнему лежал в ящике стола. Вздохнув с облегчением, Михаил выбежал на улицу. Известие о беременности дочери изменило отношение главы семейства Цильх к Ломоносову. Историю с побегом из рекрутской тюрьмы, благодаря связям будущего тестя, замяли. Но продолжать образование в Германии Ломоносов не мог. Да в этом не было уже и смысла – период ученичества закончился, и впереди его ждала самостоятельная работа.

Гороскоп указывал на то, что Ломоносову дано раскрыть тайну, над которой билось несколько поколений алхимиков. Те, кто заказал будущему ученому расшифровку старинной рукописи, безусловно, знали об этом. Но их терпение было уже на исходе. Василий Ломоносов бился за сына до последнего. Он предложил колдунам выкуп за Михаила, посулив в три раза больше денег против тех, что когда то дали ему старцы. Но те только покачали головами. Деньги их не интересовали. Им нужен был  свиток и Михаил – пусть немедленно приезжает к отцу. Этого старый помор боялся больше всего. Василий Ломоносов отказался помочь колдунам и тем самым подписал себе смертный приговор. Его исполнение не заставило себя ждать.

Ночь выдалась ужасная. Снова и снова Михаил Васильевич видел сон, заставлявший его просыпаться в холодном поту. Седые волны Белого моря выбрасывают на каменистый берег мертвое тело его отца Василия Дорофеевича. Вскоре Михаилу Ломоносову пришло письмо, в котором сообщалось, что отец ушел на рыбный промысел и пропал без вести. В ответном послании Михаил Васильевич написал, где искать тело Василия Ломоносова. Его слова подтвердились – старого помора нашли именно там, где указал его сын.

Северные колдуны всеми силами стремились ускорить расшифровку манускрипта. По их мнению работа шла слишком медленно. Гибель отца должна была показать Ломоносову – его кредиторы могут все и готовы карать за любую попытку ослушания. Отец стал первой жертвой гнева колдунов, вторым будет он – Михаил. Стараясь не думать об этом, ученый продолжал работу над расшифровкой свитков.

Из Германии Ломоносов возвращается в 1741 году. Последующие 24 года в жизни России стали временем расцвета его гения. Фактически с этого момента начинается становление Российской Академии Наук. С энергией и целеустремленностью свойственной ему Ломоносов взялся за приращение наук российских и достиг в этом грандиозных успехов как организатор. В то же время Михаил Васильевич и сам неустанно проводил изыскания в самых различных областях, от химии и физики до экономики и стихосложения.

Среди многочисленных научных открытий, сделанных Михаилом Ломоносовым, особое внимание заслуживают его исследования, посвященные ртути – одного из главных элементов в алхимических опытах по поиску «философского камня». Вместе с этим бурная и успешная деятельность Ломоносова привлекла внимание и недоброжелателей. Больше всего их интересовал странный свиток, который ученый все время носил с собой. О степени этого интереса свидетельствует один загадочный эпизод в биографии Михаила Васильевича.

Хорошо одетому и не вооруженному прохожему стоит опасаться случайных встреч. Эти двое словно выросли из-под земли. Впрочем, одежда и деньги Ломоносова грабителей не интересовали. Им нужен был свиток, который он всегда носил с собой. Но справиться с рослым ученым было не так просто. Михаил Васильевич быстро усмирил двух нападавших и даже заставил их в панике бежать. Это экстремальное приключение заставило Ломоносова задуматься. Ведь стало окончательно ясно, что содержание манускрипта интересовало не только его.

Европу того времени наводняли тайные организации. Масонские ложи росли как грибы. В первые годы правления императрицы Екатерины II, отмеченные некоторым либерализмом, общества по изучению тайных знаний распространились и в России. И древний манускрипт, с которым, по слухам, не расставался Ломоносов, не мог не привлечь их самого пристального внимания. Ученый и представить себе не мог, кто именно подсказал членам тайной организации, которую патронировал всесильный фаворит царствующей императрицы, где и как можно завладеть заветным свитком.

Увлеченный наукой и работой в Академии Михаил Васильевич мало думал о деньгах. Его жалования вполне хватало на безбедную жизнь семьи, но Елизавете Генриховне хотелось большего. Этим и воспользовались те, кто интересовался тайной стороной научной деятельности ученого. Отношения в семье Ломоносовых трудно было назвать идиллическими. Твердых заработков великий ученый не имел. Зато отличался нравом взрывным и высокомерным. Его постоянная борьба с засильем немецкой профессуры в Российской Академии наук отчасти была перенесена на домашнюю территорию, ведь Елизавета Генриховна была немкой. Словом не удивительно, что опасаясь оказаться на мели, женщина начала столь рискованное предприятие.

Армейский офицер фаворит Екатерины граф Орлов всегда шел к цели напрямик. Обычно такая стратегия обеспечивала ему успех. Орлов выведал, что Ломоносов хранит у себя некий таинственный манускрипт и неустанно проводит какие-то химические опыты. Граф решил завладеть этим документом, содержавшим, как ему донесли, рецепт «философского камня». Но лихо задуманную акцию провалили никудышные исполнители, и граф на время отложил попытки завладеть древним свитком.

А Михаил Васильевич тем временем неуклонно продвигался к своей цели. Как сказали бы сейчас, Ломоносов находился на пике своей формы. Итог многолетних трудов – разгадка тайного манускрипта, был близок как никогда. Оставалось провести пару экспериментов. В конце концов, годы труда, талант, благосклонность звезд позволили Ломоносову расшифровать древнюю рукопись. Все говорило о том, что сможет вот-вот раскрыть тайну «философского камня». Однако что-то смущало ученого, что-то казалось странным в этом почти разгаданном сочетании символов. Проверить теорию могла только практика. И Ломоносов решился на эксперимент.

Ученый предусмотрительно не стал соблюдать пропорции, указанные в манускрипте. Это спасло ему жизнь. Нет, не секрет создания «философского камня» хранил древний свиток. Полученное вещество могло действительно даровать своему владельцу и славу, и богатство, и положение в обществе. Но это открытие несло в себе и огромную опасность – при контакте с воздухом вещество высвобождало огромное количество энергии. Взрыв крошечной его частички едва не убил ученого. Тут Ломоносов и вспомнил давний разговор с Феофаном Прокоповичем и его слова о знаниях, умножающих скорбь. Перечеркнуть результат стольких лет труда было не просто. Но если его открытие попадет в жестокие руки – всему человечеству грозит страшная беда. Секунду поразмыслив, ученый поднес колдовской манускрипт к свече. Бумага вспыхнула, древние сокровенные знания быстро превращались в пепел.

История знает немало примеров того, как изобретатели и ученые уничтожали или скрывали результаты своих успешных исследований. Многие изобретения Леонардо да Винчи были так хитро зашифрованы автором, что расшифровать их смогли только далекие потомки. Архив знаменитого физика Николы Теслы был уничтожен самим ученым. Поиски альтернативных источников энергии ведутся учеными не одно десятилетие, но пока наука не нашла адекватной замены топливу, добытому из нефти.

Гиперборея, древняя Северная цивилизация, владела секретом иной энергии. Правда, это знание не спасло ее от исчезновения. Библиотека гипербореев, спрятанная в одном из их святилищ на Кольском полуострове, погибала из-за того, что один из составлявших ее свитков перестал существовать. Так исчезнувшая цивилизация защищала свои знания. Стоило уничтожить один фрагмент этой мозаики, и рушилась вся стена.

Тайные знания должны быть восприняты либо целиком, и изменить узнавшего их. Либо целиком пропасть, укрываясь от недостойных. Северные колдуны, передавшие Ломоносову, человеку, отмеченному особым расположением звезд, таинственную криптограмму, вряд ли догадывались об истинном значении манускрипта. Однако ученый не захотел отдать рецепт страшного зелья в руки людей уже доказавших свою жестокость.

Динамит изобрели для строительства шахт, но он был немедленно использован на полях сражений. Принцип расщепления атомного ядра предложил миру источник дешевой энергии, но лег в основу чудовищной разрушительной силы. Технический прогресс всегда опережает прогресс нравственный, новые знания ведут к созданию нового оружия. Воистину – от многих знаний многие печали. Ломоносов опередил свое время не только интеллектуально, но и нравственно. Перешагнув через честолюбие, он пошел на смертельный риск ради того, чтобы спасти человечество от бедствий. Ученый, безусловно, знал, какими могут быть последствия его решения.

Каждое утро Михаил Васильевич лично переворачивал страницы своего настольного календаря. Так было и в этот роковой день. Неожиданно календарь как будто вырвался из его рук и упал на стол,  раскрывшись на листке с надписью «4 апреля 1765 года». И только тогда Ломоносов понял смысл сна, преследовавшего его накануне ночью. Ему привиделась цифра «4», и весь вчерашний день он размышлял над значением этого сна. Теперь ответ был найден – он умрет 4-го апреля.

Михаил Васильевич Ломоносов умер 4 апреля 1765 года в возрасте далеко не старом – ему было 54 года. Смерть его удивила современников. Всегда славившийся отменным здоровьем и огромной физической силой, Ломоносов внезапно заболел и скоропостижно скончался. Незадолго до своей смерти Ломоносов произнес загадочную фразу, которую упоминают все исследователи его наследия. «При конце жизни моей должен видеть, что все мои полезные намерения исчезнут вместе со мною…» – вот что буквально заметил Михаил Васильевич в беседе с коллегой Яковом Штеллином. Несомненно, русский ученый имел в виду, что рядом с ним нет человека, которому он мог бы передать свои догадки и знания, не рискуя сослужить этим плохую службу человечеству.

Но его мысли разделяли не все. Граф Орлов долго ждал этого момента. Знакомый лишь по донесениям футляр наконец то в его руках. Дрожа от нетерпения, фаворит Екатерины сорвал крышку. Но что это? Внутри был лишь пачкавший руки и белоснежные кружева рубашки пепел. Брезгливо отряхивая его с пальцев, раздосадованный граф со злостью отшвырнул от себя пустой кожаный тубус.